11 августа 1958 года
Уроки скрипки я аккуратно посещал и, видимо, делал успехи своим старанием. Бр. Вик. меня отмечал и всячески одобрял. Мы учились по школе «Берио»*. Постепенно за два года - третий и четвёртый год обучения в училище - мы прошли эту школу, изучив все пять позиций. Для дальнейших упражнений был «Кайзер. 36 этюдов для скрипки»*. Да, милое было время, и сколько приятного давали душевному настроению эти уроки игры на скрипке, особенно, когда мало-помалу стала постигаться техника этой игры. В этой любви к скрипке скрашивалось подчас скучное однообразие школьной жизни.
На каникулы я увозил с собой свою скрипку, поигрывал упражнения, чтобы не забыть. Мы жили в это время в селе Бобровке в 7 верстах от станции Кинель, которая отстояла в 40 верстах от Самары. О том, как мы со старшим братом Саней проводили каникулы, я уже писал. Хорошо проводили, разумно. Много читали, ловили рыбу в реке Самарке и в озёрах. Я не забывал и Спасское, где провёл детство. Каждое лето я на часть каникул уезжал в Спасское. И мне была эта побывка весьма приятна. А как были рады моему приезду бабушка с тётей! Иногда со мной приезжал и брат Саня, но больше я приезжал один. Тянула меня и красавица Волга, на берегах которой я проводил почти целые дни, купался, ловил рыбу.
Однажды меня крайне заинтересовало такое явление. По Волге плыл какой-то коричневый пенёк со многими отростками корней. Но что за странность: пенёк плывет не по течению, а поперёк реки, хотя и сносит его течением. Интересно и непонятно. Я спрятался в кустарник, в тальник*, и смотрю: ближе и ближе подплывает к берегу, поднимается из воды... И что же? Это был красавец лось-самец. Голову плывущего лося, с рогами, я принял за пенёк с корнями. Лось вышел, отряхнулся, постоял на утреннем солнце, звучно вдохнул в себя воздух. Я с восхищением любовался этим редкостным естественным явлением. Кругом была утренняя дремлющая тишина. Я наблюдал саженях* в 20-25 эту картину.
Лось стал углубляться в лес. Он переплыл Волгу с правого берега с Зелёного острова. Направился он через барскую усадьбу. Куда ушёл - не знаю. В степи было два больших колка - «Степной» и «Купанные». Может быть, лось перебежал туда.
Иногда мы ездили на лодке компанией на остров «Старицкий» за ежевикой. Вот где было нетронутое, заповеданное место. Какой прекрасный лес, обширные озёра, где много ютилось дичи водоплавающей. И всё это принадлежало помещику Самарину.
Однажды в летние каникулы я привёз с собой в Спасское скрипку, показать бабушке с тётей и поиграть, чтобы не разучиться технике игры. Помню одни глубокие сумерки, почти ночь. Все уже улеглись спать. Я взял скрипку, ушёл на обрыв своего любимого оврага, настроил её и долго играл какие-то «творческие» импровизации. В вечерних сумерках, в тишине разносились звуки скрипки. Я не играл что-либо заученное, определённое, а то, что выходило из-под смычка. С каким интересом сейчас я прослушал бы сам себя. Думаю, что кроме, нарушаемой моей игрой летней ночной тишины, да кузнечиков, что трещали вокруг, иных слушателей не было. И хорошо, а то бы по адресу «не мудрого» скрипача могли бы раздаться не лестные отзывы. Но меня тогда это соображение нисколько не беспокоило. Лично мне моя игра доставляла удовольствие. Звуки лились из желанного вдохновения, а хорошо ли это было или плохо, меня не тревожило.