Константин Эдуардович Циолковский — выдающийся русский учёный, человек огромной трудоспособности и настойчивости, человек большого сердца. Широта и богатство творческой фантазии соединялись в нем с логической последовательностью и точностью суждений. Это был подлинный новатор в науке. Наиболее важные и жизнеспособные исследования Циолковского относятся к области изучения реактивного движения. В конце 19-го и начале 20-го столетия, когда Константин Эдуардович создавал основы для расчета движения ракет и разрабатывал первые конструкции для исследования безграничных мировых пространств реактивными приборами, многие считали реактивные двигатели делом бесперспективным и ничтожным по своему практическому значению, а ракеты — пригодными лишь для увеселительных фейерверков и иллюминаций.
Константин Эдуардович Циолковский родился 17 сентября 1857 года в селе Ижевском, Спасского уезда, Рязанской губернии, в семье лесничего Эдуарда Игнатьевича Циолковского. О своих родителях Циолковский писал: «Характер моего отца был близок к холерическому. Он всегда был холоден, сдержан. Среди знакомых отец слыл умным человеком и оратором. Среди чиновников — красным и нетерпимым по своей идеальной честности... У него была страсть к изобретательству и строительству. Меня еще не было на свете, когда он придумал и устроил молотилку. Увы, неудачно! Старшие братья рассказывали, что он строил с ними модели домов и дворцов. Всякий физический труд отец в нас поощрял, как и вообще самодеятельность. Мы почти всегда все делали сами... Мать была совершенно другого характера — натура сангвиническая, горячка, хохотунья, насмешница и даровитая. В отце преобладал характер, сила воли, в матери талантливость» *.
В Константине Эдуардовиче соединились лучшие человеческие качества родителей. Он унаследовал сильную, непреклонную волю отца и талантливость матери.
Первые годы детства Константина Эдуардовича были счастливыми. Летом он строил с товарищами в лесу шалаши, любил лазить на заборы, крыши и деревья. Много бегал, играл в мяч, лапту, городки. Часто запускал змея и отправлял в высь по нитке коробочку с тараканом. Зимой с восторгом катался на санках. Девяти лет — в начале зимы — Циолковский, катаясь на санках, простудился и заболел скарлатиной. Болезнь была тяжёлой, и вследствие осложнения на уши мальчик почти совершенно потерял слух. Глухота не позволяла продолжать учёбу в школе. «Глухота делает мою биографию малоинтересной,— пишет позднее Циолковский,— ибо лишает меня общения с людьми, наблюдения и заимствования. Моя биография бедна лицами и столкновениями». С 10 до 14 лет жизнь Циолковского была «самым грустным, самым тёмным временем...» «Я стараюсь восстановить его в памяти, но ничего сейчас не могу вспомнить. Нечем помянуть это время» **.
С 14 лет Константин Эдуардович начал самостоятельно заниматься, пользуясь небольшой библиотекой своего отца, в которой были книги по естественным наукам и по математике. Тогда же в нём пробуждается страсть к изобретательству. Он строит воздушные шары из тонкой папиросной бумаги, делает маленький токарный станок и конструирует коляску, которая должна была двигаться при помощи ветра. Модель коляски прекрасно удалась и двигалась на крыше по доске, даже против ветра. «Проблески серьёзного умственного сознания,— пишет Циолковский об этом периоде своей жизни, — проявились при чтении. Так, лет четырнадцати я вздумал почитать арифметику, и мне показалось там всё совершенно ясным и понятным. С этого времени я понял, что книги — вещь немудрёная и вполне мне доступная. Я стал разбирать с любопытством и пониманием некоторые отцовские книги по естественным и математическим наукам... Меня увлекает астролябия, измерение расстояния до недоступных предметов... И я устраиваю астролябию — угломер. С помощью её, не выходя из дома, определяю расстояние до пожарной каланчи. Нахожу 400 аршин. Иду и проверяю. Оказывается, верно. С этого момента я поверил теоретическому знанию!»
Выдающиеся способности, склонность к самостоятельной работе и несомненный талант изобретателя заставили родных К. Э. Циолковского задуматься над его дальнейшим образованием. Константину Эдуардовичу было 16 лет, когда отец решил отправить его в Москву для совершенствования технических знаний, знакомства с промышленностью и продолжения самообразования. Один из лучших знатоков биографии Циолковского — инженер Б. Н. Воробьев пишет: «Как и многие юноши и девушки, стекавшиеся в столицу для получения образования, он был полон самых радужных надежд. Но никто и не думал обращать внимание на молодого провинциала, всеми силами стремившегося к сокровищнице знаний. Тяжёлое материальное положение, глухота и практическая неприспособленность к жизни меньше всего способствовали выявлению его талантов и способностей».
Из дома Циолковский получал 10—15 рублей в месяц. Питался одним чёрным хлебом, не имел даже картошки и чаю. Зато покупал книги, реторты, ртуть, серную кислоту и прочее для различнейших опытов и самодельных аппаратов. «Я помню отлично,— пишет Циолковский в своей биографии,— что, кроме воды и чёрного хлеба, у меня тогда ничего не было. Каждые три дня я ходил в булочную и покупал, там на 9 коп. хлеба. Таким образом, я проживал 90 коп. в месяц!.. Всё же я был счастлив своими идеями, и чёрный хлеб меня нисколько не огорчал» ***.
Кроме опытов по физике и химии, Циолковский много читал, он тщательно изучал курсы начальной и высшей математики, аналитической геометрии, высшей алгебры.
Часто, разбирая какую-нибудь теорему, Циолковский старался сам найти доказательство. Это ему больше нравилось, хотя и удавалось не всегда. В эти годы зарождается у Циолковского мысль о завоевании человеком мировых пространств. Был момент, когда ему показалось, что можно подняться в космическое пространство, используя свойства центробежной силы.
Механизм придуманного Циолковским прибора состоял из закрытой камеры или ящика, в котором вибрировали два маятника, поставленные вверх ногами, с шарами на верхних концах. Шары двигались по дугам окружностей, а центробежная сила шаров должна была по мысли юноши поднимать кабину и нести её в межпланетное пространство.
«Я был так взволнован, даже потрясён, что не спал целую ночь — бродил по Москве и всё думал о великих следствиях моего открытия. Но уже к утру я убедился в ложности моего изобретения. Разочарование было так же сильно, как и очарование. Эта ночь оставила след на всю мою жизнь; через 30 лет я ещё вижу иногда во сне, что поднимаюсь к звёздам на моей машине и чувствую такой же восторг, как в ту незапамятную ночь».
Характерно отметить, что к занятиям по высшей математике, физике, химии Циолковский шёл от своих изобретательских предложений. Так, занятия аэродинамикой он начал для обоснования аэродинамического расчёта дирижабля, органическую химию Циолковский подробно изучал в поисках наиболее калорийных топлив для реактивных двигателей, а его исследования по астрономическим вопросам обусловлены постоянным вниманием к межпланетным путешествиям. В одной из своих работ он пишет, что «мысль о сообщении в мировом пространстве не оставляла меня никогда. Она побудила меня также заниматься высшей математикой». Таким образом, на общеинженерный цикл дисциплин К. Э. Циолковский смотрел как на необходимый инструмент при конкретных исследованиях технических проблем. Вот некоторые из вопросов, которые особенно занимали молодого Циолковского:
«Нельзя ли практически воспользоваться энергией движения земли? Тогда же я нашел ответ: нельзя...
Нельзя ли устроить поезд вокруг экватора, в котором не было бы тяжести от центробежной силы? Ответил сам себе отрицательно: нельзя, этому помешает сопротивление воздуха и многое другое.
Нельзя ли строить металлические аэростаты, не пропускающие газа и вечно носящиеся в воздухе? Ответил — можно.
Нельзя ли эксплуатировать в паровых машинах высокого давления мятый пар? Ответил также, что можно».
Примечания
* К. Э. Циолковский. Моя жизнь и работа. Сборник Аэрофлота, посвященный К. Э. Циолковскому, Москва, 1939, стр. 16.
** Там же, стр. 20-23.
*** Эта и дальнейшие цитаты взяты из статьи К. Э. Циолковского «Моя жизнь и работа», опубликованной в 1939 г. в Сборнике Аэрофлота, посвященном К. Э. Циолковскому, стр. 24 — 25.