Перейти к основному содержанию

А что же мы? Изучаем полезный опыт, который вышел из шинели Квинтилиана, прислушиваемся к Ленину и Ушинскому, пробуем хотя бы в одной школе поработать без “государственного образовательного стандарта”, делаем выводы из чудовищной статистики (92% больных выпускников, никудышные знания, отвращение к школе уже к 5-6 классу, огромный явный и скрытый (т.е. маскируемый очковтирательством) отсев и т.д. и т.п.)? Да ничего подобного! Мы прямо сгораем от квасного патриотизма (Америка нам не указ!) и, закрывая глаза на факты, продолжаем смотреть в рот “научной психологии”.

Во что нам обходится этот гонор и это совершенно беспочвенное упование на “научно-психологические” чудеса, лучше всего судить по живым картинкам. Поставим себя на место ребёнка и посмотрим, что происходит, если он не “намагничивается” от “столкновения” хотя бы с одним учебным предметом и не “приобретает”, скажем, математическую или другую способность.

Устав биться об “государственный образовательный стандарт”, как рыба об лёд, учитель хватает реостат и начинает наращивать напряжение: сначала срывается сам, потом начинает стучать на ребёнка родителям и требовать, чтобы те тоже подключились к процессу (кто с подсказкой, а кто с ремнём), а если и это не помогает, заставляет подключить репетитора. И вот, наконец, спасительный “трояк”, то ли из-за жалости к ребёнку, то ли из-за страха перестараться и схлопотать репутацию “плохого учителя”. Но вот незадача: пока ребёнка “сталкивали” с математикой и тянули на “тройку”, у него “размагнитились” врождённые способности к химии и биологии: нос вытащил — хвост увяз. Вытащил хвост — нос увяз. И так 10, 11, а скоро и 12 лет. Не учение, а Сизифов труд, от которого просто немыслимо не одуреть и не полезть на стену.

Справка. По данным европейской ассоциации “Евроталант”, до 30% детей, исключённых из школы за неуспеваемость, оказываются,— при более внимательном изучении их врождённых способностей,— одарёнными. Пушкин был “абсолютным нулём” в математике, Бетховен так и не осилил таблицу умножения, Чехова оставили на второй год в 3-м классе — за отставание в словесности и т.д. и т.п. Только представьте, КОГО человечество могло бы потерять, если бы вовремя не ударило по рукам  “научных психологов” и не осадило “государственный образовательный стандарт”[1]. А скольких продолжает терять!

В 1997 году всю Францию, как гром среди ясного неба, потрясла информация тамошнего Министерства просвещения. В результате тщательных замеров, которые провели сами французские образованцы (вот это честность!) выявилось, что каждый 10й француз совершенно неграмотен. Сначала думали, что виноваты учителя, потом стали обвинять политиков, но, в конце-концов, установили, что всё дело в генетике.

Все 2 миллиона неграмотных закончили полную среднюю школу, успевали кто в химии, кто в биологии, а кто даже в математике, но в письме делали огромное количество ошибок. В школе на них воздействовали всеми средствами, которые применяются к отстающим. Но ни одно из них не помогло. Правильный диагноз поставил профессор психологии (не “научной психологии”, конечно) Жан Эмиль Комбер. Согласно его заключению, это вовсе не безграмотность. У этих людей, как он выразился “иначе устроен мозг”! В каждом классе страдающих этой генной аномалией от 1 до 5 учеников, хотя внешне они ничем не отличаются от сверстников.

Это врождённая аномалия не мешает страдающим ею проявлять свои таланты в другой сфере — политике, математике, биологии или в искусстве. Среди тех, кто страдал такой “неграмотностью” значатся Уинстон Черчилль, Джон Кеннеди, Микеланджело, Альберт Эйнштейн, Стивен Спилберг, Джон Леннон и другие знаменитости, но “рядовым” страдальцам от этого не легче. Они испытывают большие трудности в поиске работы, им с трудом удаётся адаптироваться в обществе. Избавить их от этого недуга не может пока даже генная инженерия, а психотерапевты в лучшем случае могут лишь констатировать это природное явление”[2].

Но когда это было, чтобы “научные психологи” считались с фактами? Даже ухом не повели: “Мало ли, что может случиться у французов, которые исповедуют природосообразную психологию Пиаже (1896-1980) и не признают ни Троцкого, ни Выготского, ни Лысенко? А мы любую дислексию одолеем “новообразованиями” и “намагничиванием”. Попробуйте с такими поговорить по-хорошему, интеллигентно, не по-пролетарски. Покрутят пальцем около виска и тебя же объявят шизофреником.

Не легче и от того, что есть те 0,5% детей, которым хватает природных способностей, чтобы вытянуть весь “государственный образовательный стандарт” на “круглые пятёрки” и получить медаль. Тут наши потери несомненно самые большие и практически невосполнимые, ибо в этом случае мы подавляем интеллектуальную элиту и лишаем народ его естественных лидеров в науке, культуре, политике, а вместо них получаем бездарей, ввергающих страну в безумные авантюры. Раскулачивание, экспорт революции, войны, освоение целины, планы поворота сибирских рек, уничтожение генетики и генетиков, ликвидация “неперспективных” деревень, крестовые походы против религии, кукурузизация всей страны, кровавое подавление оппозиции, воровская приватизация, поощрение национализма и квасного патриотизма — всё это и многое другое, прежде всего, от сознательного подавления интеллектуальной элиты, в чём, как это ни горько отмечать, заглавную роль играет “научная психология”. Отвергая врождённость способностей, она создаёт иллюзию, что их можно создавать по щучьему велению или по хотению “научных психологов”. У меня перед глазами исповедь двадцатилетней давности, которую поведал “Литературной газете” образцово-показательный “круглый отличник”. Прочитаем и вдумаемся: “В школе, помню как сейчас, все в один голос утверждали — у меня блестящие математические способности. Мне действительно легко давалась математика. С детства интересовался техникой. Ещё пацаном научился довольно лихо водить мотоцикл и машину. Сам ремонтировал. Изобретал. Однако родители, да и учителя тоже, желая, видимо, сделать из меня круглого отличника, заставляли по полдня сидеть за учебниками по литературе, которая не нравилась мне, да и плохо давалась. О математике никто не беспокоился. С ней же у меня не было никаких хлопот. Её, видите ли, Бог дал. А вот  “литературой” обделил.

Значит, надо тренировать то, что тебе не дано Богом. Вот я и тратил всё своё время на так называемые гуманитарные предметы. Да ещё вдобавок ко всему в девятом классе не повезло. Пришёл новый учитель по математике. О таких говорят “плохой человек”. Невзлюбил я его. И из-за него вконец забросил некогда любимый предмет. Родители добились своего. Я “выровнялся”. Но во мне филолог не родился. Зато погиб техник, математик. Родители и школа, казалось, сделали всё, чтобы из меня воспитать посредственного специалиста. Сейчас я работаю на автозаводе. Люблю свою работу. Но чувствую, как много потеряно. И потеряно безвозвратно[3].

А это — признание Леонида Якубовича, самого популярного телеведущего, показывающего на своём “Поле чудес” все фигуры высшего развлекательно-познавательного пилотажа. Признался он печатно, как раз в тот день, когда ему стукнуло пятьдесят(!) Цитирую: “Ко мне сейчас возвращается литература, которую я, как и многие, ненавидел из-за школы. Я перечитал всего Толстого, Чехова, Достоевского. Помню, когда в 11 лет я узнал Джека Лондона, я месяца три приходил в себя и не мог взять в руки ни одной книжки. Так он меня потряс. В человеке заложена тяга к красоте и добру, что принципе одно и то же. Ибо добро не может быть уродливым...”[4].

Прошу, уважаемый читатель, извинить меня за оскорбительную подозрительность, но я даже Господу Богу не поверю, если он скажет, что в школьные годы испытывал кайф от “Евгения Онегина” или от “Войны и мира”. Сужу и по себе. В третьем классе мне только на один день дали книгу Раффаэлло Джованьоли “Спартак”. Я её, не отрываясь, прочитал за ночь, а потом, как и Якубович, очень долго приходил в себя. Все годы, пока я учился в школе, я молился,— да и теперь молюсь,— на Марка Твена, Фенимора Купера, Майна Рида, Конана Дойла, Александра Дюма, Виктора Гюго, Стендаля, Вальтера Скотта, само собой, на Джека Лондона, на Жюля Верна, на автора потрясающей книги “Маленький оборвыш” (кажется, его звали Джорджем Гринвудом). Читал, конечно, и наших великих классиков, потому что меня тоже “намагничивали”, но не понимал их, а тем более не чувствовал. Созрел лишь к двадцати годам, когда учился в военно-морском училище, и только тогда всерьёз “заболел” Гоголем, Лермонтовым, Пушкиным, Достоевским, Тургеневым, Чеховым, Шолоховым, но “Войну и Мир” так и не осилил. А когда стал постарше, поработал несколько лет учителем и воспитателем в школе-интернате, директором школы (сельской) и детского дома, начал печататься в большой прессе, то первую же статью посвятил рассмотрению именно этой проблемы, доказательству того, что Гоголь, Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Достоевский, Толстой, Чехов, Салтыков-Щедрин, Толстой никогда не были детскими писателями, а потому не созревшее прикосновение к их гению не только не уместно, но чревато опасностью примитивизации и опошления величайших литературных шедевров. Но “научные психологи” никогда не понимали и не поймут, как они насилуют детское мышление и как навсегда отбивают охоту к серьёзному чтению. Их нелепая установка на то, что если ребёнок “столкнётся” с “Войной и миром”, то сейчас же “приобретёт” способность понять и оценить ГЕНИЯ, оборачивается самым беспардонным культурным и духовным ограблением.

 

[1] См.: 30 процентов двоечников – гении // Аргументы и факты, № 23, 2000 г.

[2]  См.: Ваксберг Аркадий. Джон Кеннеди был косноязычным, а Альберт Эйнштейн – неграмотным. // Педагогический калейдоскоп (Дайджест), 1998, март.

[3] Балаян Зорий. Самообман // Литературная газета. 1981, 1 июня.

[4] См.: Аникеева Марина. Что читают наши телеведущие?// Комсомольская правда. 21 июня 2000 г.