Перейти к основному содержанию

Если мысленно подняться на некоторую высоту, то вам откроется красочная панорама замкнутого прямоугольника, где с одной стороны в строгой линии вытянулся ряд «старых» зданий с электрозаводом, учебным и спальным корпусами, с другой – новые постройки четырёх корпусов фотозавода, жилого посёлка иной архитектуры. Равнина между старой и новой частями, очерченная лёгким штакетником, заполнена яркими пятнами цветников, площадками, дорожками, фонтанами.

Старый сад, частично пострадавший при строительстве, пополнен новыми посадками и хорошо ухожен. Здесь, как и прежде, собирается на сыгровки оркестр, в свободное время хорошо отдохнуть, в беседке почитать книгу, помечтать. За короткое время всё изменилось. Каждый день, каждый час раскручивался какой-то виток пружины, и всё поднимал на новую высоту. Численный состав коммунаров и воспитанников возрос до 400 человек, из этого числа – 180 комсомольцев и свыше 100 пионеров. Выросла и партийная организация за счёт рабочих, учителей и коммунаров. Прежде всего мы расстались с бедностью. Ритмичный выпуск продукции двух заводов дал возможность ассигновать на очередной поход и отпуск 200 тысяч рублей, на посещение театров – 40 тысяч рублей в год!

Наши электросверлилки «ФД-1», «ФД-3» по типу американской фирмы «Блек и Деккер», электрошлифовалка «ФД-2» пользовались всё возрастающим спросом. Но самый большой доход приносил «ФЭД». Сбылись пророчества Соломона Борисовича. Чистая прибыль округлилась до 5 миллионов в год!

В силу необходимости возникли управленческие звенья, такие, как коммерческий и плановый, контрольный отделы, расширилась и укрепилась хозчасть Степана Акимовича. Возросла и нагрузка на Антона Семёновича.

[278]

Мы не знали, когда он отдыхал. Казалось, нет предела его человеческим возможностям. Он никогда не спешил, не принимал скороспелых решений. Никогда не говорил много. И всюду успевал, замыкая на себя все линии в руководстве сложнейшим социально-педагогическим комплексом. Единственное, на что он пошёл, это приём на работу в педчасть двух молодых сотрудниц. Одна из них, юная учительница Евгения Петровна Тренёва. Ей он поручил учёт коммунаров по специально разработанной системе, охватывающей все основные сведения о каждом воспитаннике от вступления в коммуну до выпуска. Эту работу Антон Семёнович все годы вёл сам. Вторая – Лидочка Бессонова помогала ему в секретарской деятельности. Обе работали в его кабинете. Бессонова быстро печатала на машинке под диктовку и с листа, обрабатывала массу текущего делопроизводства и материала для стенгазет, выдавала отпускные удостоверения в город, пропуска воспитанникам в спальни, печатала ежедневные приказы по коммуне, протоколы комитета комсомола и совета командиров. Возле её столика всегда вертелся народ по текущим делам.

Обязанности Евгении Петровны требовали спокойной сосредоточенности, знания каждого коммунара по документам и в личных контактах. Нередко отдельных ребят она приглашала на беседу. Никому не приходило на ум, что из этих бесед добывались важные сведения для картотеки.

Своей незаурядной внешностью молодая учительница привлекала в кабинет и незваных собеседников, равных с ней по возрасту. Но с ними разговор шёл быстро и мило расстраивался.

Теперь Антон Семёнович мог свободнее отлучаться по делам в Харьков и в другие города, зная, что в его отсутствие не накопится ворох канцелярщины. Он стал чаще выступать с докладами и лекциями перед педагогами города, в заводских цехах, перед родителями. Писал для газет и журналов, наращивал удары по твёрдолобым «олимпийцам», отбивался от их несуразных обвинений.

В обстановке напряжённейшего труда и непрерывной борьбы он находил время писать свои книги – «Педагогическую поэму», «Флаги на башнях», «Марш 30 года» – книги для нашего и завтрашнего дня. Его учителем, другом был Алексей Максимович Горький. В своих письмах М.Горький высоко оценивал педагогическую и литературную деятельность Макаренко, вдохновлял его, поддерживал в критических ситуациях.

По вечерам Антон Семёнович читал нам первую часть ещё не изданной «Педагогической поэмы». Засиживались допоздна.

[279]

Когда Антон Семнович уставал, его подменяли другие чтецы. Читали с замиранием сердца. Горьковцы, персонажи «поэмы», без труда узнавали себя под литературными именами, вновь переживая живую историю колонии.

В такие вечера Антон Семёнович читал и некоторые письма Горького. Акцент делал на сердечные слова и пожелания в наш адрес. В одном из писем говорилось: «Передайте ребятам привет мой, скажите, что я страшно рад был прочитать, как они живут, как хорошо работают и хорошо, дружески – по-настоящему относятся друг к другу».

[280]