18 ноября 1959 года.
Есть народная поговорка: от судьбы не уйдешь. Может быть, и вложено какое-либо вероятие в слова этой народной мудрости. Приходится подчиниться обстоятельствам и примириться с условиями жизни. Все было сдвинуто с места. Шла гражданская война. В Камышине размещался штаб 10-ой армии. Лес, когда его рубят, щепки летят, по пословице народной. Вот и меня судьба или обстоятельства забросили в Камышин, на далекую периферию от Петрограда. Правда, в прежние годы мы с Раичкой не однажды проезжали и останавливались в Камышине, и приволжский этот городок нам нравился, но очутиться в нем одному, без семьи и на не определенное время – перспектива была не заманчивая. Раичка уехала в Котовую. Там был ребенок с няней. И остался я опять один среди незнакомой мне окружающей среды. Шла осень. Я в Петроград написал П. В. Солтицкому, что по стечению обстоятельств вынужден пока оставить Петроград и принять предложение работать в Камышинском Отделе Народного Образования и просил его присмотреть за квартирой и за вещами. Тоже я сообщил в школы, где я работал. Но вот коллектив одной школы имени В. Г. Белинского, где я, видимо, пришелся особенно «ко двору», никак не мирился с тем фактом, что я не буду работать с ними – товарищами в школе и неоднократно убеждали меня вернуться в Петроград в школу. Тяжёло мне было разочаровывать их отказом, но я один вернуться не мог, а семью вести туда тем более было невозможно. Помню, последнее письмо от этого коллектива было даже в декабре месяце 1919-го года, где товарищи еще звали меня и извещали, что место они ещё берегут не занятым для меня.
Коллектив служащих Отдела Народного Образования меня встретил очень хорошо, дружелюбно, что меня до некоторой степени примиряло. Заведующий отделом, Беспалов И. Я., ко мне относился внимательно и ценил меня. Особенно он уважал меня, зная, что я имел высшее образование, и к тому же окончил два высших учебных заведения. Я скоро сдружился со своими сослуживцами, Тузиковым Н. В., заведующим школьным подотделом и Гончаровым А. С., заведующим внешкольным подотделом. Мы образовали дружный «триумвират», главное рабочее ядро отдела. Меня удовлетворяла эта дружная и крайне нужная работа в такое тяжёлое время для Родной страны. Если для школьного и внешкольного образования были еще основы, на которые можно было опереться и конструировать дальнейшую работу, то для дошкольного образования и воспитания ровно ничего не было. В городе и во всем Камышинском уезде не было ни одного дошкольного учреждения, ни одного дошкольного работника. Дело было совершенно новое. Тем не менее, я дал согласие заведовать дошкольным подотделом, другими словами, совершенно вновь организовывать дело дошкольного воспитания. Что меня заставило взяться за это совершенно новое дело? Необходимость, или я чувствовал в себе силу насадить это новое и для меня дело? Я любил семью и сына, интересовался его воспитанием, может быть, именно это и было некоторым основанием заняться проблемой дошкольного воспитания детей моего родного народа. В отделе поставили мне стол, выдали чернильницу, ручку и бумагу – твори, как знаешь. Правда, еще за моей спиной, на стене прикрепили наименование «Дошкольный подотдел» и всё. Надо было с чего-то начинать, надо работать, чтобы оправдать доверие народа.
Связался с дошкольным отделом Губернского Отдела Народного Образования города Саратова. Заведующая отделом была Михайлова Анна Антоновна, очень искренний и чудный работник, и душевный человек. На мою просьбу прислать работников, она ответила сожалением, что не может никого прислать, ибо таких работников просто нет. Приходилось надеяться только на себя. На первых порах изучил имеющуюся литературу.